Аннотация: Ориентированный на решение подход в терапии и коучинге начинается с работ, проведенных терапевтами второй половины ХХ века. В статье обсуждается роль некоторых важных предшественников, таких как Милтон Эриксон, Mental Research Institute (MRI). Показано, как в 1980-х сотрудники Центра Краткосрочной Семейной Терапии, под руководством Инсу Ким Берг и Стива де Шейзера, разработали основу подхода, ориентированного на решение (SFA / ОРП). Обсуждаются ключевые концепции и публикации, дается описание того, как много совместной работы проделали члены команды, чтобы выяснить, что именно работает в терапии.
Становление Ориентированного на Решение Подхода
Курт Виссер
Докторант психологии,
магистр управленческого консультирования
Ключевые слова: solution-focused, BFTC, ориентированный на решение, ОРКТ, SFBT, de Shazer, Berg
Международный журнал Ориентированных на решение практик (IJSFP). 2013, Т.1, №1, стр. 10-17
DOI: http://dx.doi.org/10.14335/ijsfp.v1i1.10 ISSN 2001-5453 (Print) ISSN 2001-6980 (Online)
© 2013 Coert F. Visser. The Origin of the Solution-Focused Approach. При наличии ссылки на журнал IJSFP, допускается некомммерческое использование (www.ijsfp.com)
Подход, ориентированный на решение – это современный подход, в психотерапии и коучинге, который имеет обширную доказательную базу (Franklin, Trepper, Gingerich, & McCollum, 2011; Gingerich & Peterson, 2013). И вмешательства, ориентированные на решение (такие, как miracle question, scaling questions, coping questions, exception-seeking questions) и предположения, ориентированные на решения (о том, что клиенты уже знают или имеют решения своих проблем), уже сейчас относительно хорошо известны среди психотерапевтов и коучей (тренеров). Цель данной статьи -показать, что несмотря на то, что корни многих подобных практик уходят примерно в 50-е года прошлого века, реальным источником инноваций была группа специалистов «Краткосрочный семейный центр психотерапии» (BFTC) в Милуоки, штат Висконсин (США), которая в первой половине 80-х годов XX века в результате коллективного творчества во главе с инновационными психотерапевтами, Инсу Ким Берг и Стивом де Шейзером, сформулировала суть подхода, ориентированного на решение.
Предшественники подхода, ориентированного на решение
В течение середины прошлого века изменения чувствовались даже в воздухе. Изменения коснулись и психотерапии. Многие психотерапевты были не согласны с традиционными взглядами. С тех пор, как психотерапия появилась в качестве предмета обучения, лидирующей точкой зрения в психотерапии являлось то, что она сосредоточена на проблемах и их причинах (Walter & Peller, 2000). Психотерапевты рассматривались, как эксперты в выявлении природы проблем и их причин, благодаря чему и находилось решение этих проблем. Считалось, что причины проблем были скрыты в глубине души и всегда были связаны с неразрешенными вопросами еще в раннем детстве пациента (Seligman, 1990). Более того, пациент, как правило, сопротивляется лечению бессознательно. Пациенты полностью рассказывали о своих проблемах и успехах, поэтому необходимо было внести ложку дегтя. Наиболее полезной информацией считалась информация, которая просочилась через бессознательное. Чтобы получить информацию, психотерапевты использовали такие техники как анализ и интерпретация снов пациента, гипноз, медикаменты (наркотики) и различные виды практик с воображением.
Психотерапия, как правило, занимает много времени и не имеет тенденции быть прагматичной и ориентированной на успех. Сцена из фильма Вуди Аллена «Энни Холл» иллюстрирует смешную пародию на это:
Вуди Аллен играет персонажа, который рассказывает своей девушке Энни, что он ходил к психотерапевту 13 лет. Тем не менее, у него до сих пор много проблем. Энни удивленно спросила, почему нет хотя бы небольшого улучшения после такой длинной психотерапии. Олвей ответил, что он намеревается посвятить психотерапии 15 лет, но если после этого у него не будет каких-либо результатов, то он собирается посетить Лурд. (O’Hanlon, 2000, p. 2).
В середине прошлого века, некоторые психотерапевты начали искать пути для того, чтобы терапия не занимала так много времени, стала более ориентированной на успех и более эффективной. Превосходство бихевиоризма в психологии играет важнейшую роль в этом (см., например, Skinner, 1938 and Watson, 1913). Бихевиоризм отделился от психоанализа и сконцентрировался на вовлечении в конкретное, наблюдаемое поведение. Альберт Элис хорошо известный психотерапевт, который развивал наиболее прагматичную форму терапии — рациональная эмоциональная терапия (РЭТ; Элис, 1962). В рамках этой формы терапии считалось, что проблемы поддерживаются иррациональными убеждениями клиента. В связи с этим проблемы могли быть решены после выявления, а затем замещения этих иррациональных убеждений более рациональными. Идеи прагматизма, которые Уильям Джеймс (1907) сформулировал десятилетиями ранее, снова приобрели популярность и в науке, и в обществе, а также стали еще одним источником влияния на многих психотерапевтов того времени. Прагматики предложили переместить внимание с попыток объяснить и предсказать правду на выявление и использование того, что действительно сработало. Джеймс доказал, что люди сами создают свою реальность. Это направление мысли, безусловно, сыграло свою роль в работе другого новатора-терапевта.
Этим новатором-терапевтом был Милтон Эриксон. Он был американским психиатром с несколькими довольно оригинальными идеями в области терапии, которые он успешно использовал (Erickson, 1980; Erickson & Rossi, 1979; Rosen, 1982). Сейчас мы знаем, что многие из его идей были прообразом принципов подхода, ориентированного на решение. Эриксон не верил в диагностические ярлыки, но был твердо уверен, в возможности человека самостоятельно решить свою проблему. Он был убежден, что терапия не должна быть такой длинной, и верил, что небольшого изменения самим клиентом зачастую достаточно для начала процесса больших изменений в ситуации. Эриксон также пользовался парадоксальными техниками, такими, как предписание симптомов. Особенность этого подхода в том, что Эриксон использовал все, что связано с клиентом: каждый, казалось бы, случайный признак или событие в жизни клиента может оказаться частью решения его проблемы. Типичным примером того, как Эриксон смотрел на жизнь, может служить то, что он однажды сказал, что его заболевание полиомиелитом в 17 лет, из-за которого был полностью парализован, было важным преимуществом для него. Он был убежден, что именно это помогло ему в том, что он может так внимательно наблюдать за другими людьми. Вместо того чтобы жаловаться на сложившуюся ситуацию, он принял свою болезнь и увидел в ней преимущество. Говорят, он победил свой паралич сам, обучая себя шаг за шагом двигаться снова. К тому же, помимо того, что он был парализован, у него были и другие физические недостатки: он был дальтоником, болен дислексией и аритмией, не различал тональности звуков (Cade, 2007).
Грегори Бейтсон по-другому повлиял на подход, ориентированный на решение. Он был английским антропологом, сыном известного генетика Уильяма Бейтсона и был женат на известном антропологе Маргарет Мид. Бейтсон много размышлял и писал о теориях систем и кибернетике (Bateson, 1972, 1979). Одним из факторов его влияния на развитие подхода, ориентированного на решение стало его мнение о том, что социальная система, в которой люди находятся, имеет большое значение для развития и решения проблем. Однако наибольшим вкладом Бейтсона в терапию, ориентированную на решение стало начало Проекта Бейтсона (Cade, 2007). Это был проект по исследованию коммуникации, в котором такие исследователи, как Джон Уикленд, Джей Хейли и Уильям Фрай наблюдали и анализировали видеопленки с записями знаменитых психотерапевтов, таких как Милтон Эриксон и Дон Джексон. Этот проект стал основой для Научно-исследовательского института психики и позволил работе Эриксона приобрести влияние и большую аудиторию слушателей.
Mental Research Institute
Научно-исследовательский Институт Психики (Mental Research Institute — MRI) сыграл жизненно важную роль в развитии подхода, ориентированного на решении. В MRI в Пало-Альто, штат Калифорния, который был основан в 1958 Доном Джексоном, исследователи и психотерапевты Джей Хейли, Пол Вацлавик, Джон Уиклэнд, Ричард Фиш и Джанет Бивин разработали инновационные подходы терапии (Weakland, Fisch, Watzlawick, & Bodin, 1974). Внутри MRI Фиш, Уиклэнд и Вацлавик основали Краткий Центр Психотерапии в 1966 году (Cade, 2007). Психотерапевты внутри этого центра трудились над созданием более краткого, ориентированного на положительный результат и практичного подхода терапии. Они считали, что человек, который приходит на терапию не пациент, а скорее клиент или даже заказчик, покупатель (customer) (Haley, 1976, 1980). Они полагали, что клиент говорит правду, что позволяет сконцентрироваться на проблеме, которую он преподносит. Для начала нужен, прежде всего, психотерапевт, который сумеет определить, какая должна быть тема разговора. Далее специалисты MRI были убеждены, что нет необходимости много говорить о детстве клиента и других основных поводах, которые могли привести к проблемам. Они считали, что причины текущих проблем находятся «здесь и сейчас» и их решение должно быть найдено тоже в данный момент. Их логика такова, что если у клиента проблема, то он в чем-то ошибается сейчас: он или она непреднамеренно делает что-либо, что содержит эту проблему. Для достижения успеха этой терапии, необходимо выяснить, что клиент делал не так, убедить его или ее, что следует прекратить эти действия, и поменять их на другие, более эффективные.
Появление подхода, ориентированного на решение
В 60-х годах прошлого века Инсу Ким Берг, молодой американский психотерапевт азиатского происхождения была, как и многие другие психотерапевты, разочарована традиционными подходами терапии. Она осознавала, что они плохо работают. Оглядываясь на тот период, в интервью в 2004 году, она рассказала:
Я понимала: «Это не работает». И это было что-то! Ни для кого не секрет, что я типичная девочка азиатского происхождения: очень послушная. Меня отправили окончить среднюю школу в Корее: это тот тип школ, в которых учат быть хорошей домохозяйкой. И главная цель моей мамы состояла в том, чтобы выдать меня замуж в хорошую семью. Это была почти революция, что такая девочка, как я, может сделать что-то в этом роде… ослушаться в том, как проводить психотерапию. Я знала, что должна быть осторожна в своем неповиновении. Я начала много читать и наткнулась на работу Джея Хейли под названием «Сила тактики Иисуса Христа». Вы себе можете это представить? Это был просто шок. Я была потрясена. Это было начало. Неужели так можно смотреть на вещи! Затем я прочитала его книгу «Необычайная психотерапия». И в свои молодые годы, я начала проводить психотерапию иначе. Я действительно много читала. Например, книгу Пола Вацлавика из MRI в Пало-Альто, в Калифорнии. Джей Хейли, Пол Вацлавик, Джон Уиклэнд также работали там (Visser, 2004, para. 2-3).
Берг не работала в MRI, но училась там. Джон Уикленд был её руководителем. К тому же Уикленд также был научным руководителем у Стива де Шейзера – креативного специалиста в области психотерапии. Он учился в Университете Висконсина и профессионально играл на саксофоне. Он был восхищен работами Эриксона и был увлеченным поваром-любителем. Примерно в то же время, де Шейзер много экспериментировал с так называемым one-way screen (односторонним экраном), зеркало через которое группа психотерапевтов может наблюдать за общением психотерапевта и клиента, которые их не видят. Цель использования такого зеркала – обучение путем наблюдения за общением психотерапевта и клиента. В конце сеанса терапии психотерапевт заходит в комнату по ту сторону экрана для того, чтобы переговорить с группой. Терапевт должен был получить отзывы и советы от группы, чтобы затем вернуться к клиенту, преподнести ему эти советы и завершить сеанс общения.
В 1977 году, после того как Уиклэнд представил Берг и де Шейзер другим участникам MRI на конференции, они начали работать вместе. Они проводили вместе так много времени перед экраном, что со временем стали парой. Берг убедила Стива де Шейзера покинуть Калифорнию и поехать вместе с ней в Милуоки. Они вдвоем и некоторые другие психотерапевты такие, как Джим Деркс, Мерлин ЛаКур, Ева Липчик, Дон Норум, Элам Наннели, вдохновленные взглядами MRI работали там над психотерапевтической практикой под названием Family Service (Семейный Сервис) (Malinen, 2001). Большинство психотерапевтов, работающих в этой организации, все-таки продолжали ориентироваться на традиционные взгляды психотерапии. Берг вспомнила, что она очень усердно работала и ей нравилось браться за трудные случаи, которые другие психотерапевты предпочли бы не брать (Visser, 2004). Берг, де Шейзер и их коллеги также использовали односторонний экран, чтобы узнать об эффективной терапии с помощью внимательного наблюдения за работой и обучением студентов. Студентам нравится такой подход, но приверженцы традиционных методов возражали против его использования. Они полагали, что использование одностороннего экрана является неэтичным и призывали Берг и де Шейзера прекратить его использование в психотерапии. В определенный момент, напряжение между двумя сторонами стало настолько сильным, что они и еще несколько их коллег положили начало их собственной практике.
Центр краткосрочной семейной терапии
Берг и де Шейзер открыли свою новую практику в 1978 году и назвали ее Центром Краткосрочной семейной психотерапии (Brief Family Therapy Center — BFTC). Среди первоначальных членов BFTC были Стив де Шейзер, Инсу Ким Берг, Джим Деркс, Мерлин Лакур, Ева Липчик, Дон Норум, Элам Наннели. Другие психотерапевты такие, как Марвин Винер, Алекс Молнар, Вэлли Джинджерич, Мишель Винер-Дэвис, Джон Уолтер, Кэйт Ковальски, Рон Крал, Джэйл Милер, Скотт Милер и Лари Хопвуд позже стали участниками команды (Cade, 2007; Visser, 2009, 2010). Все эти люди, так или иначе, способствовали развитию подхода, ориентированного на решени. Берг и де Шейзер и их коллеги не имели много денег, поэтому начинали они в своей собственной гостиной. Лишь позже они смогли арендовать офис. Их задача состояла в том, чтобы выяснить, что реально работает в психотерапии.
Они не хотели брать конкретную теорию в качестве отправной точки. Напротив, они хотели индуктивно построить знания о том, что работает в психотерапии. Они начали с выявления традиционных элементов психотерапии и постепенное удаление одного элемента в процессе каждой сессии. Затем они наблюдали, дало ли это результаты, и потерял ли что-то клиент в результате удаления этого элемента. Они обнаружили, что анализ и диагностика проблем может быть опущена без негативных последствий на результат при использовании терапевтической беседы с клиентом. В дополнение к подходу систематического удаления некоторых элементов традиционной психотерапии, они занимались еще и другими нововведениями, одним из которых является активное изучение терапевтических «провалов» или спонтанные события в терапевтических беседах. Когда психотерапевт или клиент делали что-то, что, казалось, давало результаты, они обсуждали, что это могло быть и пытались повторить это снова. При попытке выяснить, что сработало, они проводили наблюдение за клиентом в беседе или в видеозаписи его разговора. Они искали то, что помогало клиенту сформулировать более точно, чего он хотел бы достичь, что помогало клиенту стать более уверенным в своих возможностях и что помогало определить путь, чтобы двигаться вперед. Любое вмешательство, которое позволило клиенту стать более осведомленным в том, чего бы он хотел достичь, более оптимистичным, надеющимся, энергичным и наполненным идеями, записывается, обсуждается с командой и используется чаще. По мере того, как развивалась форма подхода, мнение клиента становится все более и более важным критерием. Каждый раз, как клиент сообщает, что какое-то вмешательство привело к позитивным изменениям, они решают, что это вмешательство является успешным. То, что клиент нашел полезным, приравнивается к тому, «что сработало».
Было бы несправедливо сказать, что группа использовала только то, что произошло во время беседы с клиентом. На них также влияло то, что они читали, что другие философы и психотерапевты привносили в это время. К примеру, де Шейзер тщательно изучал работы Витгенштейна (см., например, de Shazer et al., 2007, chapter 6) и терапевтические беседы между Милтоном Эриксоном и его клиентами. К тому же на группу должны были влиять социально-конструктивистская психология, которая была популярна в это время (см, например, Gergen, 1978). И, безусловно, они находились под воздействием идей Бэндлера и Гриндера (1975), разработчиков нейролингвистического программирования (см. de Shazer, 1994, p. 18) и под влиянием системного подхода к семейной психотерапии Миланской группы (Сельвини Палацолли, Босколо, Чечин & Прата, 1978). Неизвестно повлиял ли на развитие подход «Позитивное исследование» («Appreciative Inquiry») (подход организационного развития), который также начал появляться в 80-х годах XX века и который похож на подход, ориентированный на решение тем, что также сосредоточен на том, чтобы спрашивать у клиента, что привело к улучшению (Cooperrider, 1986).
В дополнение к этому, они проводили количественные исследования для понимания эффективности интервенций их подхода (Weiner-Davis, de Shazer, & Gingerich, 1987), несколько качественных исследований, а также пытались оформить подход в структуре знаний, алгоритме работы. Они выявили много методик, которые реально работали, которые помогали им создать набор инструментов ориентированных на решение проблем. Но они также сделали другое важное открытие: они узнали, что те подходы, которые подходят для одного человека, не обязательно будут действенны для другого. Это позволило им понять, как важно уделять пристальное внимание на то, как клиент реагирует на происходящее во время разговора, и использовать это. Между 1978 и 1985 была создана основа для того, что сейчас называется ориентированным на решение подходом.
Работы по подходу, ориентированному на решение в психотерапии
В эти ранние годы, самым плодовитым писателем внутри команды BFTC был Стив де Шейзер. В 1982 году он опубликовал свою первую книгу об ориентированном на решении подходе «Паттерны краткосрочной семейной терапии: экосистемный подход» (de Shazer, 1982). Сначала мировая психотерапия не принимала идеи де Шейзера с большим энтузиазмом. Он отправил свою статью «Смерть Сопротивления» (de Shazer, 1984) в журнал в первый раз в 1979. Оно было отклонено не менее 17 раз, пока, наконец, не было опубликовано в 1984 году (Malinen, 2001). В своей статье де Шейзер утверждал, что будет опрометчивым полагать, что клиент имеет сопротивление к терапии. По его словам, лучше всего рассматривать терапию как процесс взаимодействия психотерапевта и клиента. Он предлагал все, что говорит и делает клиент лучше всего рассматривать, как попытку помочь процессу терапии продвигаться вперед. Когда клиент говорит или делает что-либо, психотерапевт не может сразу понять и потому не должен прерывать клиента. Напротив, психотерапевт должен предполагать, что у клиента есть веская причина, чтобы рассказать или сделать что-либо. Конструктивный подход к клиенту поможет быстро построить надежное сотрудничество.
Следующей важной публикацией стала статья «Четыре полезных изменения в краткосрочной психотерапии», которая была написана в соавторстве с Алексом Молнаром (de Shazer & Molnar, 1984). В этой статье одним изменением, которое они представляли, являлось first session formula task (сформулированное задание первого сеанса). Это задание, которое психотерапевт дает клиенту в конце сеанса терапии, выглядело примерно так:
Между этой и следующей нашей встречей, мы (я) бы хотели, чтобы Вы понаблюдали за собой и рассказали на нашей следующей встрече, что случилось в Вашей жизни такого (жизнь, свадьба, семья или отношения), чего бы Вам хотелось, чтобы продолжалось или случилось еще. (с.298)
Создание таких интервенций, которые раньше иногда называли the continuation question, помогло сделать важный шаг вперед в развитии ориентированного на решение подхода, поскольку кардинально поменяло направление мысли команды. С этого момента участники группы BFTC стали более осознанно концентрировать свое внимание на том, что уже приводит к успеху. Элам Наннели, один из самых первых членов, однажды сказал, что задание, которое было навеяно мерами, использующимися в парадоксальной терапии (Malinen, 2001), в которых клиенту зачастую не рекомендуется что-либо менять.
Как понятно из заголовка, статья де Шейзера и Молнара (1984) также включала еще 3 другие интервенции. Вторая мера, упомянутая в статье – это сделать что-либо другое. Это задание было навеяно работами Грегори Бэйтсона (1979), которые были сосредоточены на замене имеющиеся поведенческие модели другими. Пробуя вести себя иначе, клиенты могут натолкнуться на поведенческие модели, которые вполне могут стать решением их проблем. Третья мера, упомянутая в статье, была тем, что ранее называли the overcoming-the-urge task:
Обратите внимание на то, что вы делаете, когда преодолеваете соблазн или желание к чему-либо … (вывести симптом или поведение, которое связано с жалобой). (с.302)
Эта мера очень хороша для того, чтобы помочь клиентам избежать возвращения обратно к старым, неэффективным привычкам. С помощью этого задания клиенты постепенно начинают осознавать, каким образом им удается успешно противостоять искушениям и что необходимо для этого делать. Это задание помогает клиентам найти способы преодоления своих страстей.
Четвертая интервенция, упомянутая в статье, является техникой переопределения стабильности как изменения. Когда клиент говорит, что он или она застрял(а) в какой-либо ситуации, психотерапевт должен объяснить, что оставаться стабильным в сложной ситуации требует больших усилий и что многие люди зачастую «скатываются обратно» вместо того, чтобы оставаться в стабильном состоянии:
Многие люди, которые были в подобных ситуациях, как правило, задумывались о суициде, что Вы мудро отвергли, так как это более чем бессмысленно, или они вступили бы в новые отношения, чтобы преодолеть это, или они бросили бы его, или они бы кричали и орали… Но Вы выбрали более сложный путь: настолько старательно делать вид, что ничего не изменилось, насколько Вы обеспокоены этим. Это значит, что Вы очень многое изменили для того, чтобы удержать все, что Вас окружает, в кажущейся стабильности. Большинство людей в подобной ситуации, не хотели бы приносить такую большую жертву и были уверенны в том, что любые действия, которые повлияли бы на эту ситуацию, любые изменения, которые сделали бы ее некомфортной, должны привести либо к концу отношений, либо к сохранению брака, либо и к тому и другому одновременно. Вероятно, Вам необходимо прекратить все так сильно менять, чтобы быть более жестким. Вместо того чтобы продолжать все изменять, может быть, Вам нужно выбрать какую-то другую тактику и придерживаться ее. А затем, может быть, Вы снова продолжите приносить жертвы и все менять (de Shazer & Molnar, 1984, p. 303).
В своей второй книге (de Shazer, 1985), «Ключи к решению в краткосрочной терапии», де Шейзер начал выделять важность создания ситуации ожидания перемен. Он утверждал, что изменения неизбежны, и он все больше и больше начинает использовать меры, которые основаны на этом предположении. Задавая вопросы клиенту, терапевт подразумевал, что изменение обязательно произойдет, благодаря чему клиент начинал верить в то, что изменения на самом деле будут происходить. Например такой вопрос, как «Откуда Вы знаете, что положение улучшиться?» Такая формулировка больше означает, что будут происходить изменения, чем такая: «Откуда могли бы Вы узнать, что положение могло бы быть лучше?» Последний вариант условный; он оставляет открытым вопрос — произойдет ли изменение или нет? В «Ключах к решению» де Шейзер вначале явно утверждал, что подробности жалобы не являются необходимыми для ее решения. Эта книга также была первой, в которой он явно написал, что прошлые успехи формируют ключ к решению проблем.
В 1986 де Шейзер описал еще одну знаменитую технику the scaling question (шкалирующий вопрос), которую в BFTC использовали уже долгое время, в главе книги «Недирективные подходы в краткосрочной терапии» (de Shazer & Kral, 1986). Scaling question был наиболее гибкой, простой и популярной техникой в ориентированном на решении инструментарии. В scaling question психотерапевты просили клиента представить шкалу от 0 до 10. 10 позиция на этой шкале обозначает ситуацию, в которой проблема была решена, и желаемое состояние было достигнуто. Позиция 0 означала ситуацию, в которой ничего не было достигнуто или проблема стала еще хуже. Терапевт спрашивал, на какой позиции сейчас находится клиент и как ей или ему удалось подняться с 0 до текущей позиции. Когда клиент начинал отвечать на эти вопросы, они обычно становились более оптимистичными, у них появлялась надежда, и они находили новые пути, чтобы подняться выше по шкале. Терапевт также может спросить клиента, в какой наивысшей точке находился клиент и что изменилось с того момента.
Техника шкалирующих вопросов возникла более или менее случайно, когда клиент на втором сеансе ответила на вопрос де Шейзера о том, как идут дела, так: «Я почти уже достиг 10-ки!», де Шейзер и его коллеги начали играть с использованием шкал и шаг за шагом scaling questions развивалась (Malinen, 2001).
Приблизительно в 1986-1987 годах была введена новая терминология в потенциал BFTC. К примеру, термин ориентированный на решение (solution-focused) начал использоваться чаще и более явно. Также в это время берут начало the what’s better question (de Shazer, 1986). Этот вопрос по большей части задавали клиенту в начале последующих сеансов. Преимущество данного вопроса в том, что клиент может полностью сосредоточить свое внимание на том, какого прогресса он или она добился, и что привело к успеху. Как правило, это появляется мотивационный эффект, приводящий к осознанию того, что привело к успеху, и к появлению новых идей для продвижения вперед.
В 1987 году де Шейзер впервые упомянул о понятии исключение в статье (Molnar & de Shazer, 1987). Это понятие относится к факту того, что интенсивность проблем все время варьируется. Это значит, что всегда есть периоды, когда проблема еще не такая сложная или вовсе отсутствует для клиента. Эти периоды можно использовать для поиска ключей к решению проблем. Клиенты вдохновлялись распознаванием и анализом исключений и пытались выяснить, как им удавалось быть наименее обеспокоенными проблемой в тот момент. Затем они воодушевлялись повторить то, что действительно срабатывает в таких ситуациях. Зачастую это помогает в создании исключений, которые используются чаще и дольше, и проблема постепенно отходит на задний план.
Мишель Винер-Девис с коллегами (1987) провели эмпирическое исследование для того, чтобы узнать, что действительно хорошо работает в психотерапии. Одна из удивительных вещей, которая была обнаружена, это улучшение ситуации клиентов, которое обнаруживалось еще до первой беседы с психотерапевтом. Это представляется очевидным практически в двух третях случаев. Этот феномен был назван pre-session change. Клиенты сами начинали делать прогрессы без помощи психотерапевтов. После того, как этот феномен стал известен, многие ориентированные на решение психотерапевты стали использовать его, задавая такие вопросы, как: Какие изменения уже произошли с того момента, как вы попросили меня принять вас? Что помогло с того момента, как вы начали проходить терапию? Какие шаги привели Вас к движению вперед до момента нашей встречи? Что улучшилось с того момента, как вы связались со мной? Отвечая на эти вопросы, уверенность клиента в себе, как правило, возрастает и ориентированный на решение разговор заканчивается быстрее.
Вероятно, самое широко известное и знаменитое задание в рамках ориентированного на решение подхода – это the miracle question (de Shazer, 1988). Даже люди, которые никогда не слышали об ориентированном на решении подходе в психотерапии, непременно слышали о the miracle question. Миллер и Берг (1995) как the miracle question появляется, когда клиент говорит о том, насколько серьезна его или её проблема, что решить её можно только чудом. Психотерапевт словно следует предложению клиента и задает вопрос: «Хорошо… предположим это произошло… Что от этого поменяется?»
В своей книге «Clues, Investigating Solutions in Brief Therapy» («Подсказки: Исследование решений в краткосрочной терапии») де Шейзер написал о the prediction task. Задания «предсказания» основаны на принципе, что, то, чего бы Вам больше всего хотелось, чтобы произошло, становится более вероятным после того, как запускается процесс целеполагания, который ведет к желаемому. Де Шейзер заметил, что прогнозирование желаемого изменения приводит к увеличению шансов того, что это действительно произойдет, независимо от того, был ли прогноз положительным или отрицательным. В этой же книге де Шейзер описал различия между посетителями, просителями (жалобщиками) и истинными клиентами (покупателями). Посетители – это клиенты, которые не имеют четкого понимания, чего именно они хотят от терапии. Такое может быть, например, в ситуации с клиентами, которые пришли не по своему желанию. Просители (жалобщики) – это клиенты, которые находят полезными беседы с психотерапевтом, но по большинству своему лишь жалуются и выглядят беспомощными. Они обычно не замечают четкой взаимосвязи между своим поведением и проблемами, не говоря о том, что от этого зависит решение проблем. Покупатели (customers) – клиенты, которые считают, что беседы с психотерапевтом полезны, они готовы отвечать на вопросы психотерапевта и принимать его предложения, готовы сделать то, что должно улучшить их положение. Заказчику (customer) могут дать так называемое поведенческое задание (behavioral task), которое невозможно провести с просителями (жалобщиками), им можно предложить только так называемое observation tasks (как то, предложить обратить внимание на то, что происходит у них в жизни). Последнее, хорошо известное понятие из данной книги – это рефрейминг. Это понятие включается в ориентированную на решение модель и является частью краткосрочной терапии с 1960-х годов (de Shazer, 1988; Mattila, 2001; Watzlawick, Weakland & Fisch, 1974). С помощью рефрейминга человек с явно негативным поведением начинает видеть и положительные стороны своего положения, сосредоточив свое внимание на основных благих намерениях и их возможной пользы в определенных обстоятельствах.
Как минимум две концепции Евы Липчик, описанных в ее публикациях, стали также частью арсенала ориентированного на решения подхода на профессиональном уровне: the coping question и listening with a constructive ear (Lipchik, 1988). The coping question это вопрос «Как Вам удается двигаться дальше (продолжать)? Этот вопрос очень полезен, когда клиент говорит, что его проблема очень серьезная, и он находится на нулевой позиции шкалы. Listening with a constructive ear связан с идеей, описанной в «Смерти сопротивлению» (de Shazer, 1984). При использовании метода listening with a constructive ear (конструктивное слушание) происходит осознание того, что тебя понимают, ты замечаешь хорошие возможности и желания, которые иначе было бы сложно заметить.
В своей книге «Putting Difference to Work» де Шейзер (1991), помимо всего прочего, подчеркнул развитие well-formed goals (хорошо сформированных целей). Идея этого метода заключается в том, что конкретные цели, как правило, являются отправной точкой для изменений.
Харлин Андерсон и Гарри Гулишиан (1992) написали статью, в которой утверждали, что полезным для терапии является то, что терапевт принимает an attitude of not-knowing (принимает позицию не-знания). Эта важная статья выдвинула идею того, что терапевты никогда не смогут полностью понять ситуацию клиента, а потому не могут знать наверняка, что будет лучше для него. Эти идеи уже были предложены ранее другими специалистами. Например, Эриксон и Росси (1979) также упоминают понятие «не-знания», и еще немного ранее, около 1978 года, Дон Норум написал статью, которая тогда так и не была опубликована, но была известна среди основателей BFTC, под названием «The Family Has the Solution» («У семьи есть решение»). Данная статья также имела некоторое влияние на развитие ориентированного на решение подхода. Эта статья была опубликована годами позже (Norum, 2000).
В начале 1990-х годов несколько других авторов внесли свой вклад в развитие ориентированного на решение подхода. Можно привести три примера такого влияния: Уолтер и Пеллер (1992), которые написали «Введение в ориентированный на решение подход», Кантвэл и Холмс (1994), которые внесли понятие leading from one step behind («позиция терапевта на шаг сзади»), и Берг (1994), которая описала использование indirect compliments (косвенных комплиментов).
На протяжении многих лет в составе терапевтической команды BFTC сменилось много разных специалистов. Некоторые из них в дальнейшем продолжили работать в других направлениях, другие продолжали определять свою работу в рамках модели SFBT. Совместно с несколькими соавторами, Берг описала модель ориентированной на решение психотерапии во многих терапевтических сферах (e.g., Berg, 1994; Berg & De Jong, 1996; Berg & Dolan, 2001; Berg & Kelly, 2000; Berg & Miller, 1992; Berg & Reuss, 1997; Berg & Steiner, 2003; De Jong & Berg, 2008). Она также была соавтором нескольких книг, иллюстрирующих ее поддержку использования ориентированного на решение подхода вне психотерапии (e.g., Berg & Shilts, 2004; Berg & Szabó, 2005).
С середины 1980-х годов ориентированный на решение подход был адаптирован и начал свое стабильное развитие в Европе, Америке, Австралии и Азии несколькими командами или отдельными психотерапевтами. Эти команды и психотерапевты работали как самостоятельно, так и в тесном контакте друг с другом, обмениваясь своими идеями и заключениями. В этих связях команд и отдельных психотерапевтов, которые возникли, Стив и Инсу были центром. К концу 1990-х годов несколько индивидуальных психотерапевтов и команд со всего мира также начали использовать ориентированную на решение модель вне психотерапии — в коучинге, организационной работе. Берг и де Шейзер через свое постоянное присутствие, обучение и свои работы обеспечивали согласованность в развитии и постоянном совершенствовании ориентированного на решение подхода.
Заключение
Как лидеры BFTC, де Шейзер и Берг играли исключительно важную роль и в развитии ориентированного на решение подхода, и в качестве послов, распространяющих данный подход по всему земному шару. По словам Берг (Kiser, 1995), де Шейзер играл очень креативную и инновационную роль, в то время как Инсу Ким Берг, по словам де Шейзера, оказала огромное влияние, будучи настоящим мастером в психотерапии (Norman, McKergow, & Clarke, 1996). Однако, вероятно, наиболее важным фактором было то, что в BFTC была приятная атмосфера, и совместная работа, что позволило каждому члену команды и нескольким частым посетителям центра сделать свой вклад в развитие ориентированного на решение подхода. В течение восьми лет они заложили основу тому, что станет прорывом в психотерапии и коучинге.
